«Ненормальность не должна распространяться»: в Курултае рассказали, как будет работать в Башкирии закон о запрете пропаганды ЛГБТ

Депутаты Курултая приняли изменения в региональный закон, ограждающий детей от пропаганды и демонстрации нетрадиционных сексуальных отношений. Поправки в республиканский закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Республике Башкортостан» были внесены в первом чтении. Формально это приведение местного законодательства в соответствие с федеральным. Закон о запрете пропаганды ЛГБТ в России был принят в конце 2022 года.

— Законопроект направлен на защиту детей не только от пропаганды, но и от демонстрации нетрадиционных сексуальных отношений, а также от информации, пропагандирующей педофилию и способной вызвать у детей желание сменить пол, — сообщил 23 июня председатель Госсобрания Константин Толкачев, пояснив, что несовершеннолетние должны быть ограждены от подобной информации.

Теперь органы государственной власти Башкортостана обязаны принимать меры по защите ребенка от опасной информации. О том, как будет реализовываться закон, UFA1.RU рассказал председатель комитета по здравоохранению, социальной политике и делам ветеранов Госсобрания — Курултая РБ Салават Харасов.

— Эта тема очень актуальная. Закон — это один из элементов борьбы за умы и сердца наших детей, молодежи и взрослого поколения россиян. Но изменения продиктованы самой жизнью. Сегодня нас всколыхнула происходящая в мире ситуация, то, что идет специальная военная операция, против России ополчился практически весь так называемый Запад — хотя это не весь мир, а только тот Запад, который разрушает те ценности, в которых должны жить нормальные люди. Само естество человека, его природа говорит о том, что невозможно продление жизни и радость жизни, если нет папы и мамы, у которых должны быть дети и которые должны своим детям передавать эти ценности. Это — неоспоримые ценности, и сегодня Запад пошел по такому пути, чтобы сломать нам жизнь, сломать умы наших детей, захватить их и сделать подобием себя, они навязывают нам ценности, которые чужды не только нашему воспитанию, они чужды самой природе. Вот этому мы противостоим.

Здесь нужно консолидировать все силы — и православие, и мусульманство, и все религии, общество, государственные власти. Но, как говорится, добро должно быть с кулаками, пора применять силу, потому что попытки ежедневные продолжаются, для того чтобы нам навязать чуждые нам ценности. В этом случае сила — закон.

Поэтому этот закон конкретизирует ответственность тех людей, которые эту работу должны проводить. И ответственность тех, кто пытается привнести чуждые нам так называемые ценности. Это не ценности, это разложение ума, унижение человеческого достоинства, искажение сути человека. Поэтому мы должны с детства бороться за детей, объяснять им. Мы должны не допускать, и это законодательно закрепляется, — чтобы нигде не было какой-либо пропаганды или показа того, что [ЛГБТ и смена пола] нормальное явление — это не нормальное явление, ненормальность не должна быть предметом распространения среди граждан. Да, ее нужно изучать, но изучать тем людям, у которых мозги на месте. Они должны это явление изучать, давать ему правильную оценку, и вот эта правильная оценка должна уже доводиться до тех неподготовленных еще людей, у которых не сформирована личность, особенно у детей — их нужно защитить от навязывания этих ценностей.

— Как технически будет реализован закон?

— Технически это будет просто — как и все остальные законы реализуются. Сегодня искажение, например, сути СВО или оскорбление участников спецоперации — оно преследуется по закону. Аналогично будут преследоваться по закону и попытки навязать чуждую нам идеологию. Мы же в конце концов внесли в нормальное понимание слово «иноагент» — это тот человек, который работает против нашего общества, против наших умов. И мы должны с ними бороться всеми имеющимися законными способами. И в данной ситуации при борьбе с навязыванием нам чуждых ценностей надо также применять все имеющиеся у нас возможности — отключать от интернета, наказывать имеющимися законными способами тех, кто пытается распространять там это, исключить это в СМИ. Оно [пропаганда нетрадиционных ценностей] нам не нужно.

Как будет реализовываться? Закон — это правила, но есть подзаконные акты, которые разрабатывают те ведомства, которые должны закон выполнять. Здесь широкий круг исполнителей — все, кто имеет отношение к детям, к нашему сознанию, к общественной жизни. Конечно, это министерства — образования, культуры, здравоохранения, семьи, министерство, которое занимается цифровыми технологиями, курирует интернет, СМИ, также все правоохранительные органы. Это всё было бесконтрольно раньше, а сейчас всё под контролем. Мы не должны, во-первых, допускать распространение чуждой нам идеологии, наказывать тех, кто это делает и пресекать. Я считаю, что в этой ситуации нужны только конкретные быстрые жесткие действия. Я сторонник их.

Закон только что принят, а теперь нужно вырабатывать подзаконные акты — по линии федеральных силовых структур, я думаю, там особо творческого процесса не нужно, всё четко будет прописано в инструкциях, приказах, распоряжениях, нормативах. Аналогичные действия должны быть и у наших государственных органов РБ, которые за эту работу отвечают или должны участвовать в этом процессе. И депутатский корпус, и общественные организации — все мы должны консолидировать наши усилия по защите умов и сердец наших детей от чуждых нам привносимых ценностей.

— Будут выявлять и размещенную ранее информацию, например, в сети Интернет?

— Я думаю, что да, надо же искать, кто нам это привносил. Вы правильный вопрос задаете: кто-то же нам 10 лет втюхивал это в голову. Да, были люди несогласные, которые осмеливались заявлять, что это нам не нужно. Остальные же помалкивали и так исподтишка посматривали, а что же будет-то в конце концов. Кому-то было интересно, кто-то сам участвовал в этом процессе.

— Коснется закон сферы искусства, будут ли некие комиссии смотреть материалы и решать, есть ли там пропаганда нетрадиционных ценностей?

— Скорее всего, нужно будет создавать межведомственную комиссию, которая будет рассматривать те или иные произведения искусства или информацию. Это, конечно, должен решать не один человек, должны быть компетентные люди, межведомственный контроль. Он, считаю, наиболее объективный и грамотный. Потому что люди разной подготовки, образования, профессиональных навыков — они вместе должны вырабатывать те или иные действия, давать оценку тому или иному и дальше решать.

Если тут сразу есть состав преступления — это прокуратура, правоохранительные органы должны жестко реагировать. Если есть вопрос творческого подхода, как ту или иную картину, высказывание или движение интерпретировать, — то его, конечно, должна комиссия рассматривать и давать этому объективную всестороннюю оценку.

В принципе не должно быть места в нашем обществе пропаганде чуждых ценностей нигде — ни в литературе, ни в средствах массовой информации, ни тем более в театре или в кино.

— Есть, например, певцы или актеры, о которых известно, что они нетрадиционной ориентации. Может ли их публичная творческая деятельность быть подвергнута цензуре с учетом этого закона?

— Музыка — само по себе искусство, картины — это искусство. Если они не несут этой информации [пропаганду нетрадиционных ценностей], а только авторами являются люди, которых, кстати, никто не заставал [не получал подтверждение их сексуальной ориентации] и это только мнение такое сложилось об их ориентации, но их искусство не несет в себе ничего противоречащего этому закону, — оно, творчество, имеет право на жизнь. Другое дело, если внутренние убеждения тех, кто слушает, не дают воспринимать исполнителя — здесь да, зрители могут встать и уйти — «мы этого певца не любим и не уважаем». Никто не запрещает этого. Если там в песне не поется ничего такого, в словах нет упоминания — то зачем, это же искусство. Картины древних авторов например — мало ли что там может померещиться, это надо комиссионно рассматривать.

Это и вопрос воспитания человека. Я как человек, который вырос в Советском Союзе, военный, — сразу вижу это [пропаганда нетрадиционных ценностей], мне мозги трудно «поправить». А молодежи-то легко. На то она и молодежь — они растут, развиваются. Мы должны создать им условия, чтобы они росли не в запретительной среде, а в свободной среде, где можно было бы объяснять, всё рассказывать. Но рассказывать должны грамотные, компетентные, авторитетные люди, которые могут быть услышаны. И они должны это обоснованно говорить, объяснять, почему это плохо, почему это не надо делать.

Нужно уметь говорить, надо готовить людей для такой работы — патриотической или разъяснительной. У нас, к сожалению, эта школа утеряна, скорее всего, сознательно нам навязали сломать нашу советскую школу подготовки идеологов, воспитателей. У нас нет сейчас политических училищ, где готовили работников. Взяли в одно время и по указке Госдепа всё уничтожили — позакрывали училища военные, общественные институты, которые идеологией занимались, — комсомол, пионерскую и октябрятскую организацию. Это же были элементы противостояния западному влиянию и идеологии. Их нужно сейчас восстанавливать, мы это все понимаем. Может быть, не слепо копировать, но восстанавливать суть работы этих организаций — работать с маленькими детьми, подростками, молодежью, со взрослыми. Работы — поле не паханное, объем огромный.

— Практика показывает, что бдительные граждане готовы сообщать о любых, по их мнению, нарушениях, в частности, закона о дискредитации армии. Иногда доходит до абсурда. Как вы считаете, в ситуации с законом о запрете пропаганды ЛГБТ не получится так, что люди будут жаловаться на соседей, которые якобы что-то пропагандируют.

— А как же информация стекается в правоохранительные органы? Граждане говорят. Я думаю, что обязательно нужно будет и этим заниматься. Пока это не прописано законодательно. В законе говорится только о том, что это запрещается, что мы против этого. А как будут делать на практике — другой вопрос.

Еще раз вам поясню: механизм вырабатывается исполнителями в рамках их полномочий. Если есть какие-то статьи закона или уголовный, процессуальный кодекс, который предписывает, какие действия предпринимать, — за его рамки выйти нельзя.

Сейчас идет борьба. Кто против наших Вооруженных сил, против нашей экономики, пытаются диверсии совершать. Почти ежедневно проходит такая информация. И здесь также надо действовать — это тоже фронт, это та же борьба, это война за умы наших детей. Мы должны здесь тоже победить.

Реализация закона не должна перерасти в какое-то преследование того, чего нет. Нужен разумный подход. Перегибы бывают и могут быть. Ну вот представьте — люди жалуются, что их соседи распивают спиртные напитки, буянят, не дают спать, нарушают закон о тишине. Это же всё проверяемо. Ошиблись — надо принести извинения.

Но суть самой работы за умы детей не должна теряться. Работа должна быть выверена, мы знаем, к какой цели мы идем и для чего это делаем. Вот этим надо заниматься. Здесь нужна поступательность.