Фото: Михаил ФРОЛОВ. Перейти в Фотобанк КП
В Государственной Думе обсуждают поправки к закону “Об охране озера Байкал”. Дело двигалось ко второму чтению, но неожиданно против изменений закона выступили ученые и экологи: 26 академиков, профессоров и видных деятелей науки обратились к спикеру нижней палаты Вячеславу Володину с просьбой не выносить закон во второе чтение. Против изменений законодательства в эфире Радио “Комсомольская правда” резко выступил Вячеслав Фетисов – легендарный спортсмен сегодня занимает пост председателя Всероссийского общества охраны природы.
Что происходит? Кто прав, а кто виноват? В этом мы попробовали разобраться с помощью кандидата биологических наук Михаила Колобова, старшего научного сотрудника кафедры общей экологии и гидробиологии биологического факультета МГУ. Он занимался изучением экологии Байкала и участвовал в обсуждении законопроектов, которые вызвали такой широкий резонанс.
– Со стороны сейчас может показаться, что идет борьба воинов света и людей, задумавших погубить Байкал. Но это совершенно не так,- считает Михаил Колобов. – Скорее, это попытка распутать клубок противоречий. Например, привести в соответствие со здравым смыслом положения законов, которые взаимно исключают друг друга. Доходит до анекдотов – мэр Слюдянки (город, расположенный на берегу Байкала) говорит: я не могу выполнить природоохранное законодательство и построить очистные сооружения, потому что меня посадят в соответствии с природоохранным законодательством, которое запрещает строительство в охраняемой зоне. Или, например, проблема мусора – в Бурятии это просто бич божий. Здесь накопилось зашкаливающее количество мусора и многие полигоны закрываются, потому что они забиты под завязку. Но часто мы не можем вывезти мусор, потому что он находится на территории, окруженной со всех сторон природоохранными зонами. Да что там вывести – иногда закон не позволяет даже установить мусорные баки в населенном пункте. Или легально устроить септик. Но это же не значит, что люди перестают производить отходы. Они просто делают септики без дна и все их содержимое уходит в грунт, а потом в Байкал.
– Тогда почему поправки вызвали такой общественный резонанс?
– Понимаете, поправок очень много и они очень разные. Например, мы пытаемся продвинуть закон по ограничению продажи фосфатсодержащих моющих средств. А также закон об ограничении продажи пластика на природных территориях – в первую очередь это касается «одноразового» пластика — посуды, пакетов, пищевой упаковки. Экологи нас поддерживают, но есть различные административные структуры, которые этот дело тормозят, опасаясь, что пострадает бизнес и ограничения коснутся не только охраняемых зон. Есть поправки в законодательство о запрете вырубки леса на территории водосборного бассейна. И здесь уже экологи опасаются, что под видом санитарных рубок (когда удаляется сухостой или больные деревья), лес будет вырубаться сплошняком на большой территории, а затем продаваться куда-нибудь в Китай. Собственно, война сейчас идет в основном из-за такого рода формулировок: санитарная рубка, выборочная рубка или сплошная… Тут очень много заинтересованных сторон, поэтому даже у ученых и экологов не сложилось единого представления, что правильно, а что неправильно. Отдельная тема это деятельность различных НКО, которые появились в великом множестве после того, как в 1996 году ЮНЕСКО включило Байкал в Список объектов Всемирного наследия. У меня сложилось такое ощущение, что деятельность НКО преследовала одну простую цель: деиндустриализацию региона…
