«Сделаете ремонт, будет сказка»: как живут люди в двухэтажках уфимской Черниковки, которые пойдут под снос

Улица Уссурийская, Черниковка, в приличном отдалении друг от друга стоит несколько внушительных двухэтажек, некоторым из которых вот-вот стукнет 70 лет. Накануне мэр Уфы Ратмир Мавлиев постановил в течение следующих 7 лет снести эти бараки под строительство новых многоэтажек, однако есть одно но: местных этот факт сильно расстроил. Проблема даже не в изъятии, нет, просто еще полгода назад мэрия говорила жителям, что сделают это до конца этого года. Корреспондент UFA1.RU отправился в Калининский район, чтобы пообщаться с возмущенными домовладельцами.

Сам квартал выглядит вполне колоритно: между редкими хрущевками и новенькими многоэтажками редкими островками стоят полуразрушенные двухэтажные бараки. Некоторые из них, со слов местных, изношены более чем на 80%, однако сносить их мэрия не торопится. Вместо этого чиновники решили внести здания в проект о комплексном развитии территории. Проще говоря, жителей теперь точно обязаны расселить, но вот кто и когда — вопрос, ведь постановление должно быть реализовано до 2029 года.

Одной из первых на проблему обратила внимание жительница дома № 33. С ее слов, их обещали переселить до конца этого года, но, судя по тексту постановления, срок продлили аж до конца 2029-го. Бюрократическими вопросами по зданию занималась председатель совета жильцов Екатерина, она согласилась рассказать полную хронологию своей борьбы, однако после официального заявления о включении строения в программу женщина по неведомой причине отказалась общаться с корреспондентом, но не беда.

Напротив в 20 метрах на улице Лермонтова находится еще один барак, но поменьше, его тоже отправляют под снос. В нем уже более 50 лет живет пенсионерка Валентина Петровна. Квартиру ее семье дали еще в далеком 1968 году, когда ей не было и 17 лет. Раньше она жила с родителями и бабушкой в коммуналке, комнатой размером в 15 квадратных метров. Когда ее маме предложили жилье, то вся семья обрадовалась — теперь не будет больше вечных стычек с соседями, да и дают еще целых 2 комнаты!

— Изначально тут вообще не было никаких условий для комфортного проживания, разве что выгребная яма. Мы ждали, когда отцу как ветерану боевых действий выдадут новое жилье. В итоге ему предложили квартиру в таком же бараке, но уже полуразрушенном. Говорили моему слепому отцу, мол, сделаете ремонт, будет сказка, — рассказывает пенсионерка.

В итоге семья осталась жить на Лермонтова. Денег практически не было, поэтому Валентина Петровна начала работать с 17 лет. Шли годы, сначала умерла бабушка, а потом и родители, появился первый ребенок — мальчик, а спустя время родилась и девочка. Пенсионерка вспоминает их детство с теплом, ведь сейчас всё уже не так сладко: муж погиб 4 года назад, сын угодил в тюрьму, а дочка в одиночестве воспитывает ребенка, подрабатывая на досуге в местном магазине.

— Я тут самая старая, разное видала. У нас тут и потолки падали, полы валятся. Я живу на втором этаже, балкон отваливается, на него даже выйти нельзя. Дом признали аварийным, Калининский суд постановил, что расселить должны до июля 2023-го, а теперь нам говорят в райисполкоме, что дату сдвинули на несколько лет, — говорит Валентина Петровна.

Решение райсуда жители дома попытались обжаловать в Верховном суде республики, назначили заседание на 14 декабря. Со слов пенсионерки, представители райисполкома собираются настаивать на решении мэрии, хотя прокуратура выступает решительно против.

— А кому за нас заступаться? У нас в доме одни престарелые живут, нервов и сил не хватит по всем инстанциям бегать. Мне скорей в Тимашево [место на кладбище] дадут, чем здесь. Толку бороться, всё уже решено за нас. А жаловаться некому, — усмехается владелица квартиры.

Валентина Петровна говорит, что ей страшно жить в доме, который изношен более чем на 70%. Бывали случаи, когда потолок падал в полуметре от нее. Крышу чинить некому — дом аварийный, а значит не подлежит обслуживанию управляющей компанией. Именно поэтому пенсионерка старается чаще быть на улице, даже придумала некий ритуал: пару раз в день она выходит кормить голубей у подъезда, зимой, конечно, долго с ними не простоишь, но ей всё равно становится спокойнее

— Раньше было лучше и честнее, а сейчас всё решается деньгами. А откуда им взяться у пенсионера, которому платят 16 тысяч в месяц? Даже некому высказаться, всем всё равно на наши проблемы, — резюмирует пенсионерка.

По дороге до следующего дома из списка на улице Орджоникидзе чувствуется вся прелесть Черниковки: во дворе у барака курят две женщины, которые очень громко матерят соседей, в одной из квартир играет музыка так, что слышно в соседнем доме. Само здание выглядит как после войны: часть окон выбита, штукатурка осыпалась аж до каркаса, а в подъезде весь пол заледенел, видимо, из-за прорванной трубы.

Из дома стремительно выходят две женские фигуры. Одна из незнакомок прямо на ходу вяло рассказывает, что ее снос дома не пугает — раньше она жила в доме № 27 на улице Уссурийской, после чего ее переселили в барак на Орджоникидзе. Опыт есть — теперь бояться уже не стоит.

— Знаем, что дом снесут, проблем с этим нет. Сделают всё, как только у администрации будут квартиры, — говорит она.

В квартире, где всё это время играет музыка, живут, судя по разговорам, любители пригубить высокоградусного. Спустя около 20 стуков за дверью слышится движение, после чего оттуда в подъезд вываливается молодая женщина с видимыми признаками интоксикации. Ее речь, движения не поспевают за ходом мыслей, она лишь выдавливает из себя пару фраз.

— И чё? Мы не готовы к сносу! Давно обещают, но нам *** [безразлично], — хлопнув дверью заканчивает женщина.

Дальнейшее приключение было решено закончить, когда один из соседей дамы порекомендовал с такими вопросами здесь больше не появляться. Владельцы квартир в других домах из черного списка оказались менее сговорчивы, однако общей нитью тянется одна и та же мысль: спокойное бездействие лучше, чем борьба с тем, кто уже давно победил. Кому-то просто без разницы, где жить, а тем, кто не желает оставаться в бараке и готов бороться за личный комфорт, видимо, придется потерпеть.

То же самое годами делали и жители квартала бараков в Затоне, где депутат городской думы уже долго время собирается снести 42 дома, однако из-за бюрократических проволочек сроки постоянно переносятся. Туда же отнесем и горожан с Армавирской, дома которых сносят из-за строительства дороги к Южным воротам, и частный сектор у БашГУ, где собираются изъять землю под строительство научного кампуса. Всех их объединяет одно: чувство уверенности в бесповоротности решения властей, и, чтобы не происходило, все уже известно заранее, а за сумму компенсаций всегда можно успеть посудиться — времени на это дается навалом.