Рядовой срочной службы Афанасий Подаев. История семьи, которая прощалась с сыном на год, а оказалось — навсегда

Улыбчивый и добродушный Олег Геннадьевич Подаев при первых вопросах о сыне становится серьезным и задумчивым. Он морщится и резко отворачивается, чтобы не показывать слез. Стоя над могилой сына, отец начинает хлопотать над венками, бережно поправлять ленты, смахивать снег с креста и таблички, на которой выгравированы две даты: 2002 — 2022. Меньше двух недель его Афанасий не дожил до своего 20-летия. Фото молодого человека, что прикреплено к резному кресту, было сделано в армии, в самом начале службы. На снимке лицо юноши по-детски серьезное, он позирует — в форме и с оружием. Это единственное профессиональное фото в архиве семьи. Олег выкупил его и распечатал на память еще два больших портрета сына. А этот армейский снимок 19-летнего парня на память стал последним. Домой его родные так и не дождались. Об этом они рассказали нашим коллегам из 72.RU.

После девяти классов школы Афанасий решил поступить в местный колледж на технолога поварского и кондитерского дела. Он мог бы бесплатно учиться на слесаря и тракториста, но выбрал почему-то кулинарию. Его мама говорит, что Афанасий даже яичницу не мог пожарить, а отец уверяет — сын хотел открыть собственное заведение и работать «для народа». Но для начала — отдать долг Родине и отслужить годик в армии, а уже потом спокойно строить планы на дальнейшую жизнь. Службы Афанасий не боялся и не бежал от нее. Спортсмен с малых лет, он всегда был в первых рядах на школьных соревнованиях. А еще — практически идеальное здоровье для службы в любых войсках. Отзывчивый и дружелюбный парень мог найти общий язык с любым. Год пролетит незаметно. А там уже и дембель летом…

Примерно так и думали родители Афанасия Подаева перед его проводами в армию в июне 2022 года. И были спокойны: ведь со всех сторон заявляли, что срочников не отправят на территорию Украины, а местный военком от лица Минобороны пообещал, что служить парни будут за тысячу километров от зоны боевых действий. Спустя несколько месяцев службы Афанасия вместе с сослуживцами отправят из Воронежской в Белгородскую область. Спустя еще два месяца его искалеченное осколком тело, которое опознавали по приметам, вынесет с места обстрела сослуживец. Последнему повезло больше, а вот у Афанасия шанса не было. До дембеля ему оставалось полгода.

Падал на лету и не боялся

Родители Афанасия приехали в Карабаш (село в Ялуторовском районе Тюменской области) из Курганской области. Причина проста: работы в соседнем регионе особо не было, а в семье Олега и Аллы тогда уже росли трое детей: дочь и двое сыновей. Брат главы семейства, который тогда уже жил в Тюменской области, позвал его сюда на заработки. Семья перебралась в съемную квартиру. Алла работала на силикатном заводе, а Олег — сантехником, потом устроился на Боровскую птицефабрику. Со временем приобрели свой дом — он чуть поодаль от самого села, раньше на этом месте была звероферма. Олег тоже держал хозяйство — коровы, свиньи, лошади. Но дети выросли, начали разъезжаться, а один глава семьи уже не справлялся. Сейчас от его большого скотного двора почти ничего не осталось.

Афанасий — младший, четвертый ребенок в семье, родился, когда семья уже жила в Карабаше. Когда он был подростком, родители развелись. В 2018-м его мама Алла вместе с новым мужем переехала в Башкирию. Афанасий остался жить с отцом в селе. Говорил, что в Карабаше у него прошла вся жизнь, тут и все друзья еще с начальных классов.

В школе мальчик не отличался большой тягой к наукам. Как вспоминает его классный руководитель, как ученик парень был слабым, зато в спорте ему не было равных.

— В команде по футболу он был вратарем и, если играл, то до последнего. Даже падал на лету, не боялся, — рассказывает педагог Юлия Чикишева.

Любимым видом спорта у парня были лыжи. Зимой он даже ездил на них в школу и обратно — тренировал выносливость. Из-за постоянных нагрузок колени начали болеть, но Афанасий жаловаться не любил.

Родители до сих пор хранят его многочисленные медали и дипломы с соревнований. Парень мог бы с легкостью стать тренером. Но на удивление всем выбрал совершенно другое направление — поступил в колледж на поварское и кондитерское дело. Увлечения и любой выбор сына родители всегда поддерживали и относились с пониманием.

— Я думал сварщик, электрик или автомеханик. Говорит: «Нет, пап. Это же нормально — готовить для народа, для людей». Я был как бы не против его выбора, раз он считал так, значит ему нужнее. До армии он ничего не планировал, а после армии, говорит, приду и всё будет видно, будем решать, — вспоминает Олег Подаев.

Обещать — не значит гарантировать

Сразу после окончания колледжа, в конце июня, Афанасия забрали в армию. Хоть сын и спокойно относился к службе и, по словам мамы, даже хотел задержаться в рядах военных, чтобы получить хорошую пенсию, новостью о том, что он даже не успеет забрать диплом — парня расстраивала. Родители подбадривали — дембель зато будет в самый разгар лета.

Несмотря на небольшие проблемы с коленями и зрением, Афанасию на медкомиссии дали категорию «А» и даже сказали, что можно выбрать регион службы и род войск. Вопреки всем спортивным заслугам, молодой человек захотел и в армии работать на кухне.

— Героически он погиб. Парень был замечательный. На призывной комиссии предлагали ему любой регион на выбор: от Камчатки до Балтики. Но пошел по специальности, раз закончил на повара. Но там командование на него посмотрело: парень спортивный, подтянутый, психологически устойчивый. И, видимо, на кухню не стали брать, а поставили стрелком, — рассказал военком Ялуторовского района Родион Хабаров.

Родители не находили себе места: сына призывают в армию, а Россия проводит специальную военную операцию. Но военком заверил родителей, что ребята будут служить подальше от горячих точек. И сначала так и было, вплоть до самого сентября Афанасий служил в Воронежской области. Однако позже их вместе с сослуживцами и командиром направили на границу с Украиной.

— Раз нам военком обещал, что за тысячу километров служить наши детки будут — я был спокоен, — рассказывает отец срочника. — Какое-то время он прослужил в Богучаре. Потом сказал: «Не беспокойся, нас куда-то повезли». Недели через полторы вышел на связь, говорит: «Всё, мы на месте, всё нормально». А где на месте? Он говорит: в Белгородской области. Я как бы понимаю географию России, где эта Белгородская область находится. Значит, это еще на границу пригнали ближе. Уже не тысяча километров, получается.

По словам военного комиссара Родиона Хабарова, туда призывников направили для антитеррористической деятельности.

— Я от лица Министерства обороны [говорил], что озвучено официально: военнослужащие по призыву привлекаться к СВО не будут. Это сказали и Министерство обороны, и президент Российской Федерации. Но раз призывники понадобились на территории РФ их могут перекинуть в любую точку, там, где они нужны. Они военнослужащие, они взрослые парни, присягу приняли. Но никто не гарантирует, кто знал, что обстрел будет по нашей территории, — объяснил военком.

«Сами по себе были»

На службе, по словам родителей, Афанасий был на хорошем счету. Не раз предлагали подписать контракт, но молодой человек отказывался. Говорил, что только отслужит должное и не больше. Молодого человека уважали сослуживцы и отмечали командиры. Даже повысили, но только неофициально.

— Он сам был замкомвзвода. Сына сослуживцы очень уважали. А когда в окопах жили, они ходили в деревню к женщине в баньку мыться, она их кормила. Всем ребятам он матрасы собрал, по деревне побегал, буржуйку собрал, — говорит Алла.

На связь Афанасий выходил нечасто. Сначала с родителями он общался по телефону, а потом всё чаще стал просто отправлять видеосообщения в Telegram.

— Один раз мы по телефону с ним разговаривали, я услышала взрыв. Прямо почувствовала сердцем, что он напрягся, — вспоминает мама Афанасия Алла. — У меня, конечно, сразу в руках, ногах закололо. Я говорю: «Сынок, что там у вас?» А он: «Мама, ничего страшного, там наши тренируются». Потом еще два раза бухнуло, он по-быстренькому меня заговорил и больше не стал вот так звонить. Только в Telegram мне видеосообщения присылал, когда тихо было.

С отцом Афанасий созванивался последний раз 24 ноября. На службу он не жаловался и на все вопросы отвечал, что всё у него хорошо, всего достаточно и тратиться не нужно.

— Я понимал его, а он понимал меня, — говорит Олег Подаев. — Сказал, что если будет что-то интересное, то обязательно позвонит. 24 ноября последний раз созванивались с ним. Но я не переживал за него. Он таким парнем был самоуверенным, о помощи никогда не просил.

«Правды не найдете, только измотаете душу»

1 декабря к Олегу пришли из сельской администрации и военкомата с извещением о гибели сына. Афанасий погиб 30 ноября, попав под обстрел. Вместе с сослуживцем он устранял порыв связи.

— Они в окопах сидели вдвоем с парнишкой, тянули этот кабель связи, — пересказывает версию военных мама погибшего. — Начали дроны обстреливать. Нашему сыну голову почти всю осколком отрубило. А другого контузило, и он на дереве почему-то оказался. Дочь Юля потом с ним связывалась и он говорил: «Да, это точно он [Афанасий], я его нес на руках до окопа».

Все те дни вплоть до похорон родители помнят как в тумане. 14 декабря тело Афанасия спецбортом доставили из Ростова в Тюмень. Близкие до последнего верили в чудо и ужасное стечение обстоятельств, поэтому настояли на опознании.

— У меня когда-то старший брат служил в Ставропольском крае, развозил грузы 200. И слухи всякие ходят, поэтому и настояли на опознании. Для себя это, для родных удостовериться. А вдруг ошибка? Вдруг он живой, — вспоминает те дни отец погибшего.

Олег вместе с семьей поехал в морг на опознание, но, увидев тело сына, не выдержал.

— На вскрытии были дочь и мой нынешний муж, — говорит мама Афанасия Алла. — Отец не смог: как только в морг спустился, увидел руку — ему плохо стало. По телосложению — полностью он, прямо как живой. На руке у него примета есть: родимое пятно и рядом шрам. По рукам, по пальцам опознали. Дочь потом даже к юристам ходила. Но они сказали, что он же не в самом пекле был, а на границе. Поэтому концов не найти. Сказали, вам не хватит ни нервов, ни средств — правды не найдете, только измотаете душу.

Бело-голубые цветы

Карабашское кладбище находится всего в нескольких минутах езды от дома Подаевых. Живописное место недалеко от песчаного карьера в окружении пятиметровых берез. Сюда Олег приезжает регулярно. Паркует старенькую белую ниву с золотистым гербом на дверце и подолгу стоит, вглядываясь в фото 19-летнего мальчишки с суровым лицом.

На прощании с Афанасием было многолюдно — хоронили всем селом. Могила как яркое разноцветное пятно на фоне остальных — ее не видно из-под горы венков цвета триколора. А на самом верху — бело-голубой.

— Новости смотрю, но не верю ни одному слову, — вздыхает Подаев. — Может какая-то есть доля правды. Но если они воюют там, почему сообщают, что украинцев они, допустим, убили 100 человек, а российских пацанов, ребятишек и мужиков не убивают что ли?

За смерть рядового Подаева власти и военные пообещали родителям всяческие льготы и страховую выплату: по шесть с лишним миллионов каждому.

— Думаю, какую-то часть маленько отправить в фонд «Алеша», что по телевизору показывают, — говорит папа Афанасия. — Хоть кому-то помочь. Чтобы хоть какой-то [шанс], может, кому-то повезет, кому-то хватит этих денег.

Ранее мы публиковали историю пропавшего без вести тюменца. Его мама рассказала, как пропал сын и как она пытается его разыскать. За полгода, что военный числится без вести пропавшим, женщина пережила многое: Минобороны успело выразить соболезнования матери, телефон Артема включался, а волонтеры писали, что нашли солдата. Прочитайте историю семьи мобилизованного тюменца, которого мать месяц искала в госпиталях, а нашла в морге.